Российские предприниматели вспоминают шальные 90-е годы: их бизнес вновь оказался под угрозой вынужденной смены собственника. Игроки рынка выясняют отношения с использованием силовых методов. Только в роли захватчиков чаще выступают госструктуры, которые в совершенстве освоили как корпоративные, так и силовые способы отъема чужой собственности.

Отечественные предприниматели постоянно находятся в состоянии тревоги по поводу своего будущего, но при этом надеются на дальнейшее расширение своей деятельности и в целом довольно позитивно оценивают ситуацию в российском бизнесе. Таковы противоречивые результаты исследований о состоянии и настроениях среднего и малого бизнеса России, проведенных в течение 2007 года компанией «Ромир холдинг» совместно с национальным банком «Траст». Паранойя бизнесменов вполне обоснованна. По словам большинства опрошенных «Ко» экспертов и участников рынка, в России происходит активный передел собственности, подобный тому, который наблюдался в начале 90-х годов. При этом главным участником и игроком в рейде общероссийского масштаба стали госструктуры, которые охотно используют почти забытые силовые приемы. И хотя методы отъема собственности тех лет давно ушли, как заметил один из участников рынка, цирк уехал, а клоуны остались.

Всем лежать мордой в пол

Вспомнить 90-е годы вынуждают вполне определенные симптомы: в Москве и Санкт-Петербурге все чаще убивают бизнесменов и чиновников. Так, в середине апреля неизвестные забили до смерти президента Российского союза производителей соков Валерия Остапца в его коттедже. В 2006 году застрелен первый зампред Центрального банка Андрей Козлов, возглавлявший систему банковского надзора и известный своим стремлением ужесточить контроль над банкирами. С земельным переделом связывают убийство мэра подмосковного города Дзержинский Виктора Доркина в марте 2006-го. Еще недавно было сложно представить столь откровенное заказное убийство чиновников такого уровня.

Также надо отметить три громкие смерти сотрудников системы ВТБ, одного из крупнейших банковских учреждений России. В октябре 2006 года неизвестный киллер застрелил директора отделения ВТБ-24 Александра Плохина. В начале декабря 2007 года в бассейне загородной виллы был обнаружен труп другого банковского работника – Олега Жуковского. Наконец, 24 декабря прошлого года в своей квартире при не менее загадочных обстоятельствах погиб главный специалист ВТБ Александр Фунин. Убийство Плохина не раскрыто. Фунин, по версии следствия, оказался жертвой собственной неосторожности: случайно выстрелил в себя из травматического пистолета «Хорхе». Что же касается смерти топ-менеджера ВТБ Жуковского, то его гибель также объявлена самоубийством, несмотря на странные обстоятельства смерти. Примечательно, что Жуковский отвечал за взаимоотношения банка с отечественным сектором лесной и целлюлозно-бумажной промышленности, а эта отрасль известна своими коррумпированностью и криминальностью. Это обстоятельство не могло не породить разнообразных версий убийства – например, немецкий журнал Spiegel связал смерть банкира с тем, что «за несколько месяцев до этого богатейшая лесопромышленная группа России «Илим Палп» с большой прибылью продала инвестиционной компании из США свои акции, часть которых незадолго до этого была выкуплена у банка Жуковского. Сумма сделки составила $650 млн».

Еще одним «призраком» 90-х годов эксперты называют реинкарнацию финансовых пирамид. Самая крупная со времен «МММ» подобная структура – бизнес-клуб «Рубин» – лопнула в Санкт-Петербурге в феврале 2008 года. Организация работала по классической схеме. В зависимости от долгосрочности вклада людям обещали до 50% годовых. По разным данным, от действий БК «Рубин» пострадали до 100 000 человек в 140 городах России и других стран. Ущерб оценивается в сумму от 3 млрд до 100 млрд рублей. Каким образом такая крупная организация, которая не имела лицензий, могла проработать, по разным данным, от двух до пяти лет, неизвестно. По словам экспертов, в Санкт-Петербурге сейчас по схожим схемам функционируют до 15 организаций, и они продолжают принимать деньги у населения. В Москве действует компания «Экономический альянс», которая обещает вкладчикам ежемесячную доходность от 7% до 14% в зависимости от выбираемого клиентом тарифа. По данным ФСФР, в 2006 – 2007 годах были известны случаи, когда компании привлекали средства для инвестирования, но при этом никакой инвестиционной деятельности не вели. В марте также стало известно, что в Краснодаре некая фирма принимала инвестиционные вклады под 300% годовых. Ее услугами воспользовались 5 000 человек, а ущерб от этой деятельности составил около 100 млн рублей.
Еще раньше финансовые пирамиды реинкарнировались в сфере недвижимости. В 2004 – 2005 годах в России обнаружились результаты масштабных квартирных мошенничеств. Компании-застройщики открывали продажи на нулевом этапе строительства, а на полученные от частных инвесторов деньги покупали следующую площадку, и так далее. Подобным образом девелопер приобретал максимальное число площадок, с успехом продавал, зачастую не по одному разу, квартиры в несуществующих домах и присваивал средства дольщиков. Развитию такой ситуации способствовало несовершенство российского законодательства. В частности, застройщики имели право привлекать деньги физических лиц до получения разрешительной документации на строительство. Число пострадавших от квартирных мошенников по всей России приблизилось к 100 000 человек.

Жеглов против Сапрыкина

По словам зампреда комитета по безопасности Госдумы РФ, полковника ФСБ в отставке Геннадия Гудкова, процесс криминализации бизнеса и власти, который имел место в начале 90-х, не прекращался, но действительно активизировался в последние годы. Среди причин депутат называет рост коррупции, которая позволяет направлять действия правоохранительных органов. «Сейчас в России созданы идеальные условия для рейдерских атак, – говорит Гудков. – У нас нет института соблюдения законов и четкого определения собственности, что привело к правовому нигилизму». Однако если раньше передел собственности происходил руками так называемых братков, то теперь на их место пришли милиция, налоговики и прочие. «Все просто – хаос 90-х – начала 2000-х годов сменился возвратом государства», – говорит эксперт Центра политической конъюнктуры Павел Салин. – В Центральной России бандиты как социальное явление практически исчезли – их верхушка ушла в легальный бизнес, а среднее и низшее звено – кому как повезло: кто сидит, а кто и лежит (под землей). Это касается Европейской России, в то время как за Уралом бандиты как социальный класс все-таки остаются. В центре силовой вакуум заполняется за счет ЧОПов и представителей силовых структур».

Яркий пример – переход под контроль Олега Дерипаски компании «Главмосстрой». Летом 2005 го-да офис СПК «Развитие», владеющей контрольными пакетами в крупнейших московских компаниях – «Главмосстрое», «Моспромстройматериалах» и «Мосмонтажспецстрое», штурмовали более 100 чоповцев. Нападавшие представляли интересы нового владельца, которым, как выяснилось позднее, оказался Сулейман Керимов. А вскоре участники рынка узнали, что 51% СПК «Развитие» был продан холдингу «Базовый элемент».
По словам директора московского офиса Tax Consulting U. K. Эдуарда Савуляка, «в последние годы стало нормой просчитывать в бизнес-планах участие силовиков: $150 000 – на покупку судебного решения, $200 000 – вход УБЭП, $10 000 – вход группы быстрого реагирования и т.д.». «Причем подобные статьи прописываются обеими сторонами. Если раньше захваты с участием, например, милиции были эксклюзивным товаром, то теперь это происходит сплошь и рядом», – говорит эксперт. По его оценке, именно в Центральной России сложилась очень благоприятная инфраструктура для рейдерства: «В регионах еще пока есть авторитеты и власть, пусть продажная, но носительница законов, там невозможно появление третьей силы. В столице же всегда найдутся люди, которые предложат свои посреднические услуги. Легко заметить, что громкие рейдерские дела в регионах очень часто происходят с подачи Москвы».

Дела Шварцманов

Рейдерство в отношении крупных игроков рынка не было бы возможным без участия чиновников и силовиков, переставших скрывать свой интерес в переделе собственности. Например, «дело» Михаила Гуцериева. В 2007 году владельцу «Русснефти» предъявили налоговые претензии на сумму 20 млрд рублей. Кроме того, Генпрокуратура возбудила уголовные дела по факту незаконного предпринимательства «дочек» «Русснефти». В итоге Гуцериев был вынужден отказаться от собственной компании и бежать за рубеж. Незадолго до вынужденной эмиграции предпринимателя при загадочных обстоятельствах погиб его сын. Одновременно стал известен возможный претендент на «Русснефть» – «Базовый элемент» Олега Дерипаски.

По мнению экспертов, по сходному алгоритму проходит «дело» сети «Арбат Престиж». В конце января 2008 года ее владельца Владимира Некрасова уложили лицом на асфальт и обвинили в уклонении от уплаты налогов за 2005 – 2006 годы на сумму 49,5 млн рублей. В настоящий момент бизнесмен арестован, а крупнейшая парфюмерно-косметическая сеть ждет покупателя.

Больше других страдают бизнесмены, которые не умеют идти на компромисс. Эксперты приводят в пример главу «Вашего финансового попечителя» (ВФП) Василия Бойко, арестованного в феврале прошлого года. Следственный комитет при МВД России предъявил ему обвинение в мошенничестве в особо крупных размерах и легализации имущества, нажитого преступным путем. По версии обвинения, земля в Рузском районе Подмосковья досталась главе ВФП незаконно, а подписи крестьян, владевших земельными паями, были подделаны. По словам экспертов, прецедент Бойко положил начало масштабной госкампании по переделу частной собственности на земельном рынке, и подобная участь ожидает многих подмосковных лендлордов, если те не смогут договориться с чиновниками. Это означает продажу земли или «передачу» участков под нац-
проект «Доступное жилье».

Примечательно, что российские компании и бизнесмены способны лишь отрицать свою вину, но, даже оказавшись в заключении, не пытаются уличить силовиков в незаконных действиях. Такой возможностью пользуются разве что международные компании. Так, в марте 2008 года в отношении фонда Hermitage Capital Management было возбуждено уголовное дело, связанное с предъявлением обвинения в неуплате налогов в особо крупном размере и объявлением в розыск главы организации. Представители фонда не растерялись и обвинили сотрудников МВД в намеренном использовании налоговых претензий к одной из его компаний (на 100% принадлежащей кипрскому офшору). От имени руководства Hermitage Capital Management через информагентство «Интерфакс-АФИ» было распространено заявление, в котором сотрудники МВД обвиняются в охоте за активами фонда.

«Рейдерство стало применяться на уровне крупнейших компаний, чего не отмечалось в 90-е, – резюмирует Сергей Жаворонков из Института экономики переходного периода. – В целом ситуация с защитой собственности в России остается стабильно тяжелой весь период «нулевых», когда она ухудшилась относительно 90-х – исчезла возможность отстоять свои права в суде, особенно если уровень чиновников, атакующих бизнес, достаточно высок». По словам Павла Салина, перераспределение активов происходит уже не методом классического рейдерства (беспредел), а на политическом уровне, где буква закона почти всегда соблюдается. Рейдеры вполне освоили корпоративные методы борьбы: это потеря ре-естра акционеров, покупка регистратора, избрание параллельных советов директоров, размывание акций и т.п. Ведь покупателей на бизнес, захваченный с нарушением закона, все труднее найти. «Поэтому существует масса «полутонов», и сказать, что такое рейдерский захват, а что – просто реструктуризация бизнеса с использованием коррупционных инструментов, без чего в бизнесе, даже абсолютно легальном, почти ничего не решается, – очень трудно. Например, когда специализированная контора банкротит убыточное предприятие, но при этом ставит, пользуясь связями в госорганах, своего управляющего – это рейдерство или нет? Однозначный ответ можно дать, только если процветающее предприятие по решению какого-то суда захватывается, на его руководство или собственников за взятку заводится липовое уголовное дело, реестр акционеров с помощью поддельных документов переписывается», – говорит Салин.

Применительно к крупному бизнесу подобные дела чаще всего случаются с компаниями из сферы ритейла и недвижимости. То есть рейдерство актуально в высокодоходных секторах экономики, не требующих постоянного обращения к специальным знаниям для организации бизнеса. По словам Жаворонкова, дорожающая недвижимость, оптовая торговля, сырьевые компании, даже просто налаженное производство со сбытом привлекают внимание рейдеров больше, чем, к примеру, банковский бизнес или IT-индустрия. Не потому, что последние сложнее захватить, а оттого, что ими сложнее управлять. Кроме того, например, недвижимость – очень ликвидный актив, который легче всего продать.

Тогда мы идем к вам

По словам Гудкова, бизнес оказался до такой степени обложен государственным рэкетом, что не видит ничего зазорного в том, чтобы самому пользоваться подобными методами. При этом классическое рейдерство постепенно уходит в сегмент малого и среднего бизнеса. По утверждению Савуляка, новшеством можно назвать тот факт, что силовые захваты, в том числе с участием госструктур, все чаще касаются активов стоимостью менее $10 млн. «Если раньше в такую ситуацию попадало 10 – 15 предприятий в год, то сейчас гораздо больше – убивают за «мелочь», – говорит эксперт. – Например, сражаются две команды ЧОПов, по 100 человек каждая, и не за ЦБК, а за какую-нибудь трикотажную фабрику». Самой легкой добычей рейдеров-частников становятся небольшие промышленные предприятия и научно-исследовательские институты, которые, как правило, не имеют юридических отделов и служб безопасности. Главным мотивом захватчиков является желание получить в собственность здания и прилегающие территории институтов.

Примеров рейдерских атак на научные учреждения более чем достаточно. Так, уже два года зеленоградский НИИ «Зенит», разработавший системы защиты всех отечественных летательных аппаратов от систем самонаведения, подвергается попыткам рейдерского захвата. Пристального внимания рейдеров «удостаиваются» научные организации в Центральном регионе и прежде всего – в Москве. Более свежим примером интереса рейдеров к науке эксперты считают попытку захвата НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды РАМН – одного из старейших российских медицинских профилактических учреждений, расположенного в центре Москвы. В октябре прошлого года в здание института ворвались чоповцы. Сотрудникам научного учреждения было предъявлено решение Федерального агентства по управлению федеральным имуществом о передаче помещений института вновь образуемому ФГУП «Академсервис» РАМН. Деятельность НИИ была парализована.

Бегущие по лезвию бритвы

Эксперты и участники рынка по-разному оценивают сложившуюся ситуацию. По наблюдениям Салина, никакого «флэшбека в 90-е» не наблюдается. «Общее количество силовых рейдов снижается, хотя возникает обратная иллюзия. Дело в том, что за последние годы существенно возросла плотность информационного поля, появилось много новых СМИ, особенно в Интернете, и соответственно случаи враждебного поглощения получают огласку, – говорит эксперт. – Кроме того, и рейдеры, и их «цели» становятся все более компетентными в информационных войнах. Например, компании, специализирующиеся на слияниях и поглощениях, привлекают специалистов по информационно-имиджевому сопровождению, открывают пиар-отделы. «Цели» также стали более компетентными, и при попытке захвата, помимо судов и т.п., практически сразу обращаются в СМИ, разворачивают информационную кампанию. Таким образом, за счет возрастающей плотности сообщений возникает иллюзия, что рейдерских захватов стало больше». «Резонанс меньше, потому что в захватах участвуют силовики», – парирует Геннадий Гудков. Эксперты отмечают, что из СМИ почти исчез жанр рекламных публикаций о рейдерских атаках, который был популярен в 90-е годы. Кроме того, по словам Жаворонкова, «у нас возмущаться небезопасно: публикация о конфликте с властями, даже локальными – сильная отрицательная реклама, потому зачастую лучше закрыть глаза на убытки».

Директор по развитию Swiss Realty Grou

p Илья Шершнев не видит в сложившейся ситуации катастрофы: «К сожалению, в России пока не появилось действительных институтов собственности. Практически любой объект недвижимости сегодня можно отнять или вынудить продать, так как у текущих собственников не всегда чистые руки и они сами когда-то загребали под себя акции, скупали их за бесценок у работников, и рейдеры просто вспоминают им старые грехи». Участники рынка и эксперты сетуют на отсутствие в стране института частной собственности. «Вместо него существует феодальный институт условного держания, – говорит президент исследовательского холдинга «Ромир» Андрей Милехин. – В общем-то, многие крупные бизнесы создавались по не совсем понятным правилам, но это вина не людей, стоявших у их истоков, а, скорее, существовавшей в тот момент государственной системы». Кроме того, по словам партнера консалтинговой группы «Михайлов и партнеры» Елены Ковальчук, в России, в отличие от тех же США, нет законодательства в сфере M&A. «Участники рынка пытаются отстаивать свои интересы так, как умеют это делать. Причем силовые захваты происходят в рамках судебных решений. Очень часто случается, что истец выигрывает в суде, но при этом физически не может вернуть свою недвижимость. Наши законы не учитывают желания бизнесменов сделать предложение о покупке и ответной реакции», – говорит Ковальчук. По словам юристов, российская судебная система очень часто избирает меру пресечения – помещение под стражу или арест активов, и также часто ее применяет. И пока стороны обмениваются апелляциями, взыскание остается в силе. То есть вы можете судиться, но чаще всего – уже утратив контроль над бизнесом или вовсе из тюремной камеры.

Крыша мира

Бизнесмены осознают свои птичьи права и пытаются играть по существующим правилам. По мнению собеседников «Ко», самый действенный в сложившейся ситуации способ – это обеспечить протекцию бизнеса на государственном уровне. Наиболее защищены те бизнесмены, у кого есть покровители в высших органах государственной власти, желательно принадлежащие к группе «питерских». «В наше время защита – это неформальный контроль над судебной и исполнительной властью. Допустим, компания может лоббировать решение на уровне Высшего арбитражного суда, но вполне возможно, что у оппонента есть козырь в виде МВД и прокуратуры», – говорит Жаворонков. Другой способ – «покупка» сотрудников госорганов на местах или привлечение влиятельных чиновников на IR-позиции. «Такие люди сейчас очень дороги и востребованы. У чиновников со стажем есть связи и «нюх» на грядущие изменения. Они могут построить верную стратегию безопасности предприятия», – говорит Гудков.

Эксперты также отмечают, что в последнее время сузилась граница по объему выручки бизнеса – когда нужно «крышевание». Нижняя граница резко поднялась – пока у тебя нет $5 млн – 10 млн годового оборота, «крыша» не нужна, если, конечно, речь идет о легальном бизнесе. Верхняя граница опустилась – с оборотом более $50 млн – 100 млн компания попадает в категорию, когда место «крыши» занимают партнеры-покровители, которые могут со временем стать собственниками или бенефициарами бизнеса. Сейчас многие российские компании активно ищут таких партнеров-покровителей среди западных инвесторов. Например, по словам директора Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя Вадима Дробиза, весь крупный российский алкогольный бизнес готов к продаже. У других бизнесменов сложившаяся ситуация вызывает чемоданные настроения. Так, в первом квартале 2008 года отток частного капитала из России составил почти $23 млрд – абсолютный рекорд за всю 14-летнюю историю мониторинга этого показателя. «Комбинация низких процентных ставок в США после решений, принятых ФРС в январе 2008 года, и перспективы спада экономики Соединенных Штатов по сравнению с высоким коэффициентом прибыли и политической стабильностью после президентских выборов в России, вероятно, к весне 2008 года повернут вспять кратковременный отток капитала», – говорит Жак Сапир, директор Центра по вопросам индустриализации (CEMI-EHESS). Кроме того, в ближайшее время политологи также ожидают изменений в табели о рангах неприкосновенных бизнесменов. Это произойдет за счет перемещения покровителей в органах государственной власти – в связи с вступлением в должность нового президента. Но отечественные бизнесмены не ждут позитивных перемен. Основная причина такого пессимизма – острая конкуренция между различными силовыми структурами, принимающими разные, порой противоречащие друг другу заказы, когда даже первые лица не могут гарантировать окончательного «решения вопроса».

Компания